Как и было обещано – первая из последних статей о Яковлеве. Прежде все-таки объясню, почему приостанавливаю тему Яковлева. Эта тема обширна, а сам образ Яковлева и его деятельности сильно отлакирован, идеализирован до предела. Он окутан фальшивыми стереотипами, просто выжженными в сознании современных чувашей, как тавро-клеймо. Попробуйте убрать настоящее выжженное тавро – это очень больно, так же и с сознанием человека – больно, когда рушатся идеалы, кажется, что рушатся опоры твоей жизни… (Поэтому, думаю, нужно дать передышку, чуваши – люди чувствительные…).

А с другой стороны – это очень удобно, – пиши о Яковлеве что угодно, но только положительное, обязательно с эпитетом «великий», добавь кое-что о его современном почитании и, пажалста – научная статейка готова. И такого добра столько, что начинает тошнить от этого обильного елея… Понятно, что сам Иван Яковлевич во всем этом ну никак не виноват.

И это действительно удобно и привычно, а главное разносится по бескрайним полям интернета, как засохшие листья, гонимые осенним ветром… Пара примеров (выборка случайна). Это страничка колледжа культуры:

Далее в тексте есть такое:

Завершив создание чувашского алфавита, И. Я. Яковлев и его коллеги приступили к изданию книг, в первую очередь учебно-методической и художественной литературы на родном языке.

Ладно, учебно-методическая – предположим это буквари (хотя это просто учебная литература). Какая-такая художественная литература на чувашском языке была издана в 70-х годах XIX века?

В стенах Симбирской чувашской школы, руководимой И. Я. Яковлевым, было издано более 700 названий книг, которые составляют прочный фундамент современной чувашской письменности, литературы и школы.

В Симбирской школе было издано 700 названий книг! Вот это да, надо же какая мощная типография была в школе. Ладно, будем считать, что было не издано, а подготовлено, хотя тоже вранье.

У Э.В. Фомина есть книга «Чувашская книга XVIII – начала ХХ веков» 2013 г. (очень рекомендую), так вот там пишется, что всего на чувашском языке за яковлевский период было издано 725 книг.

Еще раз: всего в мире с 70-х гг. XIX в. по 1917 год – 725 книг на чувашском языке. Не в Симбирской школе, а всего в мире. Книги на чувашском языке издавались в Казани, Симбирске, Санкт-Петербурге, Москве, Уфе, Сенгилее. Люди работали старались, не стыдно все Яковлеву отдавать?

…которые составляют прочный фундамент современной чувашской письменности, литературы и школы.

Про письменность – ладно, пусть будут фундаментом, хотя алфавит Золотницкого ближе к современному, чем яковлевский.

Но фундамент современной чувашской литературы – это просто чушь. Большая часть этой литературы – художественные произведения, а из упомянутых 725 книг – почти 68% – религиозно-христианская литература и лишь жалкие 5% – художественная (и то мне кажется, что в эти проценты включили фольклор, этнографическую литературу). Где прочный фундамент то?

А еще «фундамент» современной школы, в которой практически не осталось преподавания на чувашском языке (отдельная и очень больная тема). Автор текста из ЧГИКИ издевается?

Второй пример, совсем свеженький:

В период студенчества Иван Яковлевич занимался созданием нового чувашского алфавита, первого букваря и учебных книг на чувашском языке и переводом книг Священного Писания.

Вот к этому предложению, по сравнению с вышеприведенным придраться нет никакой возможности. Все верно. Но вот дальше:

В школе на самом высоком для своего времени уровне было организовано преподавание естественных и общественных наук, трудовое обучение и эстетическое воспитание.

Вот даже странно, что «Православный Симбирск» не пишет, что «на самом высоком уровне было организовано преподавание Закона Божьего», вот это тоже было бы верно. Но естественных и общественных наук? Лучше, чем в гимназиях и университетах? Ведь говорят о самом высоком уровне! Шутят наверное… Окончание Симбирской школы не давало права поступать в ВУЗы, ее выходцы могли преподавать только в начальных классах чувашских школ. Официальный уровень и учительских семинарий, и учительских институтов был выше, а после духовных семинарий можно было учиться и в университетах. Если сравнивать с современным образованием – то Симбирская школа (юноши) более-менее приближалась к уровню педагогического колледжа (хотя после колледжа можно поступать в ВУЗы). Поэтому, когда Симбирскую школу называют «чувашским университетом», то приемлю этот термин только в кавычках, иначе – унизительно, дескать хватит чувашам и «колледжного университета».

С самым высоким уровнем трудового воспитания соглашусь полностью, тем более что в школу поступали дети, подростки, уже основательно воспитанные в семье по чувашским традициям – готовые трудяги.

А вот эстетическое воспитание… Сколько лет за все время 50-летнего существования школы в ней преподавались музыка и рисование? Тем более что, туда приходили дети и подростки, уже получившие эстетическое воспитание в семьях по чувашским традициям. Особое эстетство чувашской этнопедагогики упоминает Волков Г.Н. (это отдельная интересная тема).

Среди выпускников школы были учителя, священнослужители, общественные и государственные деятели, организаторы народного хозяйства, деятели образования, литературы и искусства, ученые.

Учителя и священники – да. Остальные – нет, они стали таковыми только после революций 1917 г. Об этом статья (Отец и его стеснительные потомки) уже есть. Не будь событий 1917 г. кем бы стали все эти деятели-чуваши? Подавляющее большинство – учителями начальных школ, священниками, дьяконами, пономарями.

Вовсе не об этом хотелось написать, но интернетовские материалы так и мозолят глаза, провоцируют… Вот упомянули письменность…

Есть такая книга.

В ней есть статья Н.И. Ильминского «К истории инородческих переводов», в которой автор четко показывает, что стремление создать свою чувашскую письменность и использовать родной язык в обучении детей пришло к Яковлеву только после знакомства с Крещено-татарской школой и самим Ильминским. А ранее:

Убеждения Ильминского попали на благодатную почву.

Инициатива создания чувашского алфавита принадлежала также Ильминскому, он задействовал своего студента Василия Белилина. Именно Белилин создал наиболее фонетически полноценный чувашский алфавит, именно он превращал звуки в буквы.

Тут работал главным образом студент Б., который интересовался звуковой стороной языков. … Б. определил число и характер простых чувашских звуков. … Яковлев … помогая ему, сам и через других чуваш, живым материалом для звуковых изысканий.

То есть определял чувашские звуки Белилин, а Яковлев и другие чуваши произносили чувашские слова – служили материалом для изысканий Белилина. Потом уж Яковлев переделал алфавит Белилина. Несомненно, Ильминский следил за этой работой.

Так что приписывать создание новой чувашской письменности только Яковлеву – нечестно, непорядочно. Так же и забывать о Н.И. Золотницком – создателе другого более раннего и вполне читабельного варианта чувашской письменности так же непорядочно. Кстати, и сама идея использования родного языка в обучении детей высказывалась Золотницким практически одновременно с Ильминским.

Так что идея о родном языке – Золотницкого-Ильминского (оба – Николаи Ивановичи, кстати), а в основе современного чувашского алфавита лежат алфавиты Золотницкого и Белилина-Яковлева (Б-Я). Сравните эти алфавиты в статье в Wikipedia, где больше совпадений?

Кстати, в этой книге «Переписка о чувашских изданиях переводческой коммиссии» 1890 г. вовсю используются оба чувашских алфавита. Вот интересно, вышеупомянутые 725 книг какими буквами написаны? В Wikipedia есть сведения, что 687 изданий на Б-Я алфавите, а остальные?

Но есть еще более интригующий факт. Какой алфавит использовался в знаменитейшем Завещании в переводе на чувашский язык? Вот отрывок (весь текст имеется в архиве ЧГИГН):

В этом тексте вместо буквы Ӑ используются Ъ, а вместо Ӗ – Ь.

Есть буквы Ҫ, Ӱ, Ť, Ћ. Вот примеры (выделено – из Завещания):

Ћъвашсем – чӑвашсем, йулашки – юлашки, тетьп – тетӗп, халь – халӗ, епь – эпӗ, пулаŤ – пулать, ҫунаŤ-Ћь – ҫунатчӗ, ьненсе търър – ӗненсе тӑрӑр.

Это мог быть первый Б-Я алфавит 1872 г., но в этом алфавите есть звонкие согласные и нет буквы Ҫ и некоторых других. Может это второй алфавит 1872 г., но там вместо буквы Й – J. Если это алфавит 1873–1938 гг., то почему нет Ӑ и Ӗ?

Ни с алфавитом Золотницкого, ни с алфавитом Ашмарина он не совпадает. В общем, это неизвестный науке завещательный спецалфавит.

Или может это помесь алфавитов 1872 г. и 1873 г. Может мальчик – будущий переводчик учился в это время? Тогда почему же он в последующие почти 50 лет не научился писать правильно? И никого другого для перевода Завещания на чувашский не нашлось?

(Надеюсь, что я ошибаюсь и этот вопрос уже научно рассмотрен, хорошо бы об этом узнать. Думаю, что не только мне это было бы интересно).

В связи с этим встает вопрос, кто переводчик? Если это был И.С. Степанов – муж племянницы Яковлева (Родионов В.Г. «О редакциях и списках «Завещания чувашскому народу»»), окончивший Симбирскую школу в 1897 г. (Александров Г.А. «Чувашская интеллигенция: истоки»), то он что не знал букв Ӑ и Ӗ? Скорее всего, это не он переводил.

Чем дальше, тем грустнее, слишком многое о Иван Яковлевиче представляется не доисследованным, а слишком многое предлагается по принципу ьненсе търър и всё.

Е. Енькка

06.09.2023.